Питер Лорд — «Пластилиновая индустрия»

Это история о том, как маленький кусочек коричневого пластилина положил начало киностудии, приносящей миллионы долларов, которая ответственна за лучшие британские мультфильмы последних десятилетий. Мы переносимся в Бристоль, чтобы встретиться с мозгом пастилиновой империи Aardman Animations —Питером Лордом и его сотрудниками.

Тебе не надо быть сумас­шедшим, чтобы работать на Aardman Animations, но здоровая толика британ­ской эксцентричности не помешает. А вот без чего точно не обойтись, так это талант.

И не простой талант, а талант мирового класса.

За 40 лет Aardman стали мировым лиде­ром в пластилиновой анимации, технике, впервые разработаной на рубеже XX века. При создании таких полнометраж­ных фильмов, как «Побег из курятника», «Пираты: Банда неудачников» и «Ба­рашек Шон», в производстве заняты люди десятков национальностей со всех сторон света. В Бристоле на студии Aardman работают одни из лучших ани­маторов мира.

Каково это — работать в месте, где сде­лали Уоллеса и Громита? Похоже ли это вообще на работу? Относится ли он к этому как к работе? И, самое актуальное для нас, есть ли у них в столовой достой­ный сыр с плесенью? Для тех, кто ходит по коридорам студии, все вокруг похоже на осуществление мечты. Говоря словами Лиама Нисона из филь­ма «Заложница», для работы в анимаци­онном отделе Aardman требуется «очень конкретный набор навыков». Тебе всего лишь нужно быть профессиональным: скульптором, актером, художником, ани­матором, а иногда и писателем. В отли­чие от Pixar или DreamWorks Animation, скажем, где все герои нарисованы на электронных носителях и в 3D, создания Aardman существуют в реальном мире. Вблизи ты можешь увидеть на героях мультфильмов студии отпечатки пальцев и прочие маленькие несовершенства. По сей день это все еще сделано из того же материала, которым ты плевался че­рез трубочку на школьных уроках ИЗО. Так что, можно сказать, студия родилась из детских шалостей. Питер Лорд, человек, который со своим одноклассником Дэйвом Спрокстоном основал студию в 1972 году, немного по­хож на безумного ученого или, по крайней мере, эксцентричного художника. Его офис с 2009 года находится в пентхаусе в бухте Бристоля, а до этого офисом компа­нии служили несколько бунгало, стоящих стеной к стене друг к другу. В офисе куча интереснейшего барахла. Во-первых, рядом с iMac Питера стоит Морф (нахальный пластилиновый человечек — любимец детей 80-х), еще там бутылки эля, награда Британской киноакадемии на полке сзади и статуя Рея Харрихаузена, пионера слоумоушена, автора удивительных существ из классических работ, таких как «Ясон и аргонавты» 1963 года и оригиналь­ной «Битвы титанов» 1981-го. Именно благодаря Харрихаузену Лорд увлекся пластилином. «Честно говоря, я до сих пор помню себя тогда, — говорит Питер. — Я помню, как смотрел на экран и говорил себе, что это просто невозможно. В наши дни компью­терной графики нет ничего невозможного, а тогда великаны или ходящие скелеты создавали неповторимую иллюзию». Питер снимает старый набор весов с полки и взвешивает на них комок корич­невого пластилина. По мере того как мы говорим, этот кусок медленно и уверенно превращается в идеального Морфа. Для человека, который вырос, наблюдая за этим персонажем по телевизору, это сродни попаданию в настоящую сказку.

Для Лорда и Спрокстона зарабатывание больших денег никогда не было главным мотивом в их деле. «Мы были про­сто парочкой молодых парней, которым нужно было чем-то зарабаты­вать на жизнь, говорит Питер. — Когда Дейв сказал учителям, что хочет сделать карьеру в кинобизнесе, его высмеяли, а Питеру в то время советовали сосредоточиться на карьере архитектора». К счастью, парни не послушались советов и, начав дело на столе в родительской кухне, до­росли до собственной огромной студии. «Все это было большой аферой. Огля­дываясь назад, думаешь: «Черт возьми, каким же странным было это решение. Бристоль не самое лучшее место для большой творческой реализации», — вспоминает Лорд. Но как раз когда студия чуть не всплыла кверху брюхом от безденежья, ребятам предложили сделать короткометражку для шоу Тони Харта для глухих детей на Би-Би-Си, и уже во втором шоу на экранах появился Морф. Дети полюбили человечка и слово «Морф» стало именем нарицательным. Постепенно студии добавилось рабо­ты в рекламе, на рынке музыкальных видео, вспомнить хотя бы видео Питера Гэбриэла — Sledgehammer, для видеоря­да которого Aardman делали говорящие фрукты, танцующих цыплят и летучих рыб. Посмотри клип на YouTube, если еще не видел, и ты поймешь, что это работа гениев.

Конкретно же в гору дела компании пошли в 1985 году, после знакомства с Ником Парком, студентом-аниматором Национального института кино и теле­видения, который вырос на Морфе. Лорд и Спрокстон увидели потенци­ал парня и взяли к себе в компанию, пообещав помочь с завершением его студенческого фильма «Великий выходной» с участием изобретателя и лю­бителя сыра — Уоллеса и его хитрющего пса — Громита.

Затем Парк сделал «В мире животных», в котором пластилиновые животные го­лосами реальных людей обсуждали, на что похожа жизнь в зоопарке, и выиграл «Оскар» за лучший анимационный короткометражный фильм в 1990 году, за пять лет превратившись из рядово­го мультипликатора в международную звезду. «Оскар» открыл студии двери в США и в мир. И понеслось: парковские «Неправильные штаны», «Опасное положение» и «Проклятье кролика-оборотня» тоже выиграли «Оскар». Кабинеты Aardman также пополнились тремя «Эмми» и 13 наградами BAFTA, а кассовые сборы фильмов компании превысили 1 млрд долларов.

Но не только аниматоры куют славу компании. Хелен Арго начинала на ресепшне студии 16 лет назад, а теперь она ис­полнительный продюсер на короткометражных и рекламных проектах, главный человек во всем, что не касается кино и телепродакшна. «Ни разу не было такого, чтобы я подумала, что не хочу идти на работу», — говорит она, сидя в про­смотровом зале компании. В этом зале студия устраивает для своих работников киновечеринки с пивом и различными закусками, под показ классических манга подают суши, под «Криминальное чтиво» — гамбургеры. «Не хочу показаться хвастливой, но наша работа действительно бесконеч­но далека от шаблонности, и благода­ря этому она так увлекает сотрудников. Заставляет быть верным идеалам студии».

Впрочем, верность идеалам не мешает студии искать новых партнеров. Ре­зультатом сотрудничества со студией Спилберга — DreamWorks в 1997 году стал «Побег из курятника» — дебют в озвучке Мела Гибсона — и «Смывайся», графический мультфильм, подражаю­щий традициям Aardman. Совместно с «Сони» студия сделала «Рождество Артура» , «Пираты» и готовит новый проект Парка.

Далее мы беседуем с Дэ­ном Эферганом — креативным директо­ром отдела оцифровки, переносящего героев мультфильмов Aardman в он­лайн и на различные платформы. Дэн в компании уже восемь лет. «Мы пы­таемся найти новый дом для каждого персонажа, чтобы понять, в какой ипо­стаси он может существовать, кроме изначальной», — говорит Дэн. Ардман теперь выпускает свои собственные приложения с участием Барашка Шона и Тимми. «Люди, наверное, думают, что Aardman — это небольшая берлога, в которой несколько старперов чаи гоняют, но это очень большая, хотя и сплоченная команда. Мы осознанно от­казались от переезда в Лондон, потому что в Бристоле нам гораздо легче быть самими собой, быть искренними в том, что мы делаем».

Студийный блок — это праздник для чувств. Во-первых, он пахнет, как кабинет ИЗО в школе, и этот запах пластилина увлекает тебя за собой обратно в детство. В мастерской лежит множество различных членов Уоллеса и богатый выбор лиц Злобного мальчи­ка. На полках в мастерской огромные объемы пластилина всех возможных цветов, потому что у производителей нет строгой политики в отношении соответствия цветов в отличие от Aаrdman. В итоге техники компании должны заблаговременно смешивать огромные массы пластилина, чтобы штаны Уоллеса или тело Морфа всегда были одного и того же цвета. Свой огромный миксер для пластилина ком­пания когда-то купила у производителя жевательных резинок Wrigley, и это многое говорит о чисто британском подходе студии к своей работе. В США бы выкинули на разработку смесителя пластилина несколько миллионов долларов. Здесь — нет.

Аardman — дом родной для таких людей, как Мэрлин Крос-сингем, который в компании уже более 20 лет.

Сейчас он креативный директор Уоллеса и Громита и режиссер Морфа, нового сериала со старым геро­ем, деньги для которого были собраны на Кикстартере. Кроссингем вырос на Морфе, и сейчас с особым упоением делает этот проект: «В моем детстве у нашей семьи даже не было телевизора, я ходил в гости к друзьям, чтобы смотреть Морфа». Мэрлин подчеркивает важность вкладывания души в лепку и анимацию: «Вы должны сделать человечка живым. Если ты будешь думать о нем как о куске пластилина, он им и останется, нужно думать о нем как о живом». Начинать в Aardman нелегко. Пласти­линовые аниматоры — это небольшая группа в компании и без того избранных художников, а кроме того, эта работа как никакая другая требует терпения.

За целый рабочий день можно выдать всего лишь несколько секунд экранного времени. «Видимо, из-за этого, — шутит Мэрлин, — большая часть аниматоров водит скоростные мотоциклы за дверями студии».

«Это специфическая работа, — гово­рит Кроссингем. — Многие художники думают, что сначала надо все прори­совать, но я, хотя и могу нарисовать, я не прирожденный художник, а вот с пластилином мне гораздо легче, если я что-то представил в голове, мне легче это вылепить, чем нарисовать». «Я не знаю, что такое настоящая работа, — продолжает Мэрлин. — Я просто делаю то, что люблю, с лучшими в этом деле людьми на свете. Это огромное вдох­новение». На вопрос, почему их студия так успешна, Кроссингем отвечает: «Это вопрос на миллион долларов». Действи­тельно, тот же «Барашек Шон», благо его не нужно было дублировать, заработал немало миллионов в 170 странах мира. Но Мэрлин имеет в виду вот что: «Мы делаем то, что заставляет смеяться. Мы не отступаем от своего пути, все, что мы делаем — сделано вручную, даже отпечатки пальцев видны на персона­жах, мы предельно искренни в том, что мы делаем, и зритель чувствует, что мы вкладываем душу в свою работу». Начинавшаяся как хобби на кухон­ном столе студия Aardman Animations превратилась в головокружительную историю успеха, и хотя они плотно со­трудничают с Голлливудом, они остаются на все сто британцами, и более того — бристольцами.

«Мы яркий пример того, что все мож­но делать не как все, — говорит Питер Лорд, крепя глаза на свежеслепленного Морфа. — И мы всегда будем старать­ся делать все по-своему». Что с него возьмешь? Еще один эксцентричный англичанин…