Григорий Лепс — прошло полвека!

Полвека — срок серьезный. Григорий ЛЕПС, которому 16 июля исполось пятьдесят лет, подошел к этой дате во всеоружии. Дом построил, жизнь четверым детям дал (у Григория три дочки и один сын), дерево тоже посадил.

А ведь всего этого могло и не быть. В Москву голосистый сочинец, зарабатывающий деньги по пляжным ресторанам, приехал в тридцать лет — возраст для шоу-бизнеса явно не самый удачный. Столица моментально устроила ему проверку на прочность. Оказалось, что песни очередного покорителя музыкального олимпа здесь никому не нужны. И Григорий Лепс в ответ сорвался. Было и пьянство, и наркотики. Ему понадобилось около пятнадцати лет, чтобы наконец добиться всего того, что есть у него сегодня.

Тебя долго не принимали в столице. Помнишь тот момент, когда все переменилось?

Григорий ЛЕПС: «А кого в Москве сразу же встречали с распростертыми объятиями? Сначала я относился к этому агрессивно, а потом просто перестал заморачиваться и расстраиваться».

Кто-то из артистов первой величины пришел тебе на помощь?

Григорий: «Я в ней как бы не нуждался. Сомневаюсь, что на тот момент мне можно было чем-то помочь. Я должен был сам в себе разобраться.

А потом уже…»

…появился дуэт с Ириной Аллегровой на песню «Ангел завтрашнего дня».

Григорий: «Ирина Александровна — прекрасная женщина, отличная певица и хороший человек. Поэтому много лет спустя я решил спеть песню «Я тебе не верю» именно с ней. Надеюсь, эта вещь и ей что-то дала. Великолепный получился дуэт, в десятку. Среди всех дуэтов, которые я когда-либо исполнял, этот наиболее яркий и удачный».

Скажи, а как ты вообще относишься к добрым отзывам в свой адрес? Кобзон, Пугачева, к примеру, называют тебя личностью и преклоняются перед твоим умением дружить.

Григорий: «Прежде всего это очень большие и великие люди в нашей музыке, в нашем искусстве. Мне, конечно, лестно, что эти ребята говорят обо мне такие вещи».

А ты у них чему-нибудь учишься?

Григорий: «А почему это кого-то удивляет? Не западло! Плохо, когда человек не учится. Разговариваю, слушаю — и учусь, пою — и тоже учусь. К тому же я никогда не считал себя каким-то очень хорошим певцом. Это неправда! Иллюзия. Да, у меня есть свой тембр, определенный диапазон, есть какая-то манера и умение владеть голосом. Но если говорить о голосе как об инструменте, то о-о-очень далек я от совершенства. И скорее всего я до него никогда не доберусь. Когда я читаю о себе, что у меня обалденный голос, что мне нужно петь там-то и там-то, я усмехаюсь. Когда ты начинаешь залезать не в свою весовую категорию, можешь не приобрести там и потерять здесь. Поэтому мне смешны потуги некоторых наших артистов, которые говорят: «Сейчас поедем на Запад, запишем диск на английском языке, станем знаменитыми и будем зарабатывать столько же, сколько Кристина Агилера!» Х…ня это все! (Смеется.) Многие пытались, но ни у кого не получилось».

То есть покорять Запад не собираешься.

Григорий: «Я считаю, что лучше работать здесь. Я русскоязычный. Что, двести миллионов человек — это мало? Работать не переработать!»

Кого из коллег по цеху уважаешь? Есть еще личности в шоу-бизнесе?

Григорий: «У нас масса прекрасных артистов — начиная от Иосифа Давыдовича Кобзона и заканчивая Львом Валерьяновичем Лещенко. А Александр Яковлевич Розенбаум? Какие глыбы! Но талант дается не просто так, эти люди трудились очень много. И работают до сих пор».

Умение дружить — черта мужская. В шоу-бизнесе ты еще сталкиваешься с настоящими мужчинами?

Григорий: «Конечно! Это иллюзия, что шоу-бизнес насквозь прогнил, стал «голубым». Есть прекрасные ребята — Валерка Меладзе, Сосо Павлиашвили, Лешка Глызин, Сережка Мазаев, Колька Носков, Гарик Сукачев. Какие хлопцы! Какие голоса у них, какая самоотдача на сцене! Если кого-то не назвал сейчас, ребята, извините. Девочки тоже есть. Но я не согласен с репертуаром многих. Правда, это мое личное дело».

А что думаешь о своем репертуаре?

Григорий: «За половину песен, которые исполняю, вообще никогда не брался бы! Но пел же, значит, на тот момент мне это было интересно».

ШАНС ДЛЯ ШАНСОНА

Почему тебя до сих пор называют певцом шансона? Как сам считаешь, ты вышел за его рамки?

Григорий: «Не знаю, надо спросить у тех, кто так говорит. На самом деле мне нравилась сама идея этой музыки. Некоторые произведения я могу поставить за икону! Тот же «Гоп-стоп». Вот никто не споет его так, как мы его сделали с Александром Яковлевичем Розенбаумом. Ни один человек в нашей стране, даю голову на отсечение. Пусть попробуют! Если получится, тогда я сниму не только шляпу, но и скальп перед этим артистом».

Ты ведь по стране мотаешься.

 Григорий: «Пока да!»

Тогда скажи: действительно везде слушают только шансон?

Григорий: «Да нет, разную музыку люди слушают. Страна слушает «Рюмку водки»! И поет ее. Действительно, так оно и есть. Это гимн такой».

И каково твое сегодняшнее ощущение от этого гимна, когда его исполняет вся страна?

Григорий: «Как только я услышал «Рюмку водки», сразу понял: это станет очень хорошим произведением, просто нужно правильно преподнести. Будем считать, что получилось — ведь до сих пор поем. Люди ждут ее на концертах, как и «Натали». Хотя ее я уже практически не исполняю. А «Рюмку» всегда поем. Ни одно выступление без этой песни не обходится».

Ты ведь и на английском пел раньше.

Григорий: «Пел. Песня Sail Away (из репертуара Deep Purple) достаточно неплохо получилась. А вот You Can Leave Your Hat On (Joe Cocker), которую я пел в Юрмале, вышла просто безобразной. Меня тогда поставили перед фактом, что петь нужно именно эту вещь. Типа, у меня она хорошо получится. Но, я считаю, не получилась. Устроители уверяли, что вышло нормально, а я-то знаю, что нормально — это никак. Не могу петь на двадцать процентов. Я если берусь за какую-то вещь, то должен довести ее до ума, но это почему-то не всегда получается. Не знаю, от чего это зависит. Может, от того, что мне просто не хватает профессионализма?»

И это говорит артист, песни которого поет вся страна!

Григорий: «Я всегда самокритичен. Всегда чем-то недоволен. Записывается произведение, так я месяц могу мучить аранжировщика, самого себя, перепевая какие-то куски. И уже вроде все, сдаем песню, а я сижу и копаюсь: «А вот здесь надо было сделать по-другому». Может, оно и к лучшему, а может, и нет».

Ты даже гимн России хотел записать. Получилось?

Григорий: «Обязательно спою, обязательно запишу. Это довольно сложное произведение, не так просто его исполнить».

А почему такая мысль пришла?

Григорий: «После скандала, который произошел, когда я отказывался спеть гимн на Красной площади во время праздника. Хотя петь все равно пришлось. Но кровушки мне попили, да и я попил. (Смеется.) Я не понимаю, почему люди относятся к гимну своей Родины как к какой-то хороводной. Если ты здесь живешь и зарабатываешь деньги, то относиться к главной песне страны нужно ответственно. А не тяп-ляп, слепили за один день — и готово, будем петь по ТВ на все сто пятьдесят миллионов человек. Я не хочу участвовать в таком балагане. Мне стыдно. А я не хочу, чтобы мне было стыдно. Я патриот своей страны, я люблю ее!»

Ты любишь свою страну или свой народ?

Григорий: «Ну как — мой народ? Я что, император? Я люблю страну, где родился, живу и зарабатываю — благодаря тем же людям вокруг. Я же не сам по себе тружусь. Я получаю деньги, потому что люди ходят на мои концерты. Я им благодарен. Можно с утра становиться и кланяться им в пол. Конечно, я их люблю, и Родину люблю, и гимн уважаю. Я могу не уважать каких-то отдельных людей, но это мое личное дело, мое право. Я могу, например, не подать руки каким-то отдельным журналистам, но профессию эту я уважаю. Любая профессия, которая «прислуживает», наверное, нужна — может быть, за исключением наркодилеров и торговцев оружием».

 И, как обычно говорят, проституток.

Григорий: «А вот проститутки нужны при любой власти. Необходимы! Так же как врачи, таксисты, музыканты, лицедеи и шуты».

ФИНАНСЫ И РОМАНСЫ

В родном городе Сочи часто бываешь?

Григорий: «Бываю очень кратковременными наездами. С друзьями общаюсь -с теми, кто остался из настоящих, с родственниками, с мамой. Отца уже нет.»

Маму сюда не пробовал перетащить?

Григорий: «Она приезжает часто. Общается с внучками и внуком. А переезжать не хочет. Я несколько раз заводил этот разговор. Она одно твердит: «У меня там муж лежит, у меня там родственники». Я не могу ее переубедить!»

А это правда, что на тебя обижается руководство Сочи? Мол, ты бесплатных концертов там не даешь.

Григорий: «ничего для города не сделал! А почему концерт должен быть бес платным? Да, я родился в Сочи, вырос. Но для концертов существует бюджет. Куда они его собираются девать? Себе в карман положить? К тому же работа — она и есть работа, за нее платят. Ты идешь в кино и платишь: сначала билет — потом кино. Только я сам могу для себя решить: сегодня и здесь я буду петь для этого города бесплатно. И почему мне не должны платить за мою работу только на основании того, что я там родился и вырос? Бред какой-то! И то, что я не работал там бесплатно, это неправда! Давал и большие концерты! Их было немного, но они были. Или они хотят, чтобы я там через день горлопанил? А кто будет кормить мою семью? К тому же я не видел ни одного официального приглашения, подписанного хотя бы заместителем мэра. Никогда не присылали!»

Финансовый вопрос для тебя принципиален?

Григорий: «Знаешь, ни один человек в стране не может сказать: «Гриша, для которого мы сделали работу, нам не заплатил!» Даже на мои семейные праздники приходят артисты, которые всегда получают деньги. Другое дело, что они могут их не взять. Но для них всегда лежит конверт с деньгами. Я всегда плачу по счетам и требую такого же отношения к себе!»

СЕМЬ КИЛОМЕТРОВ — НЕ КРЮК

Ты сказал, что готов к тому, что рано или поздно закончишь карьеру певца…

Григорий: «Конечно, готов».

Как поймешь, что пора?

Григорий: «По людям, по залу. Как перестану собирать — значит, все, пора уходить! Либо сокращать количество выступлений. Я очень хотел бы, конечно, петь долго, но понимаю, что это невозможно физически. Природа свое возьмет. Я не могу сегодня петь так же, как двадцать лет назад. Организм стареет, и ты истощаешься. Твои идеи могут быть светлыми и яркими, но рано или поздно придется покинуть сцену».

Ты еще и много куришь.

Григорий: «Очень много. Надо это прекращать».

А еще любишь лузгать семечки!

Григорий: «Да, я такой».

Но все это вредно для связок! У тебя уже были с ними проблемы. Даже делали операцию.

Григорий: «У меня с ними проблемы были всегда. А операцию я делал в Париже. Но ничего! Конечно, я потерял в некотором смысле яркость, но потом все пришло в норму. А еще у меня есть очень хороший педагог по вокалу. Он путем специальных упражнений восстанавливает работу связок. Когда мне совсем худо, я прошу его приехать. Дней десять мы занимаемся, и постепенно я прихожу в форму. Такой толковый парень, сам очень здорово поет. Ну-у-у, так и живем».

Но для здоровья ты хоть что-нибудь делаешь?

Григорий: «Конечно. Йога каждый день — тянусь, растягиваюсь. Летом я очень много хожу пешком. Обычно километров семь-десять в день пытаюсь проходить».

А как обстоят дела со строительством твоего продюсерского центра?

Григорий: «Стройка продолжается. Возможно, к холодам заедем. Надеюсь, люди будут приезжать и спокойно работать. Там планируется несколько студий, репетиционные базы, большой зал для танцевальных коллективов».

На макете, что стоит у тебя в гостиной, этот центр выполнен в восточном стиле. Почему?

Григорий: «Да, в тайском стиле. Просто он мне нравится. У меня в Таиланде есть дом. Хотя как раз сейчас пытаюсь его продать, потому что нужны деньги на продюсерский центр».

А зачем ты покупал дом в Тае?

Григорий: «А бог его знает. Вот и ты меня спрашиваешь, зачем я его купил. В тот момент казалось, что мы будем туда ездить. В итоге я бывал там раз в год. Жена — два раза. На острове, конечно, красиво отдыхать. Но дом — он на то и дом, в нем жить надо. Содержать, пусть там это и недорого. Сейчас мы совсем туда не ездим. Друзья вот часто бывают: живут, отдыхают. Ради бога! На то они и друзья».

МУЗЫКА И МУЗА

Жена Анна является для тебя музой?

Григорий: «Все-таки я бы так не сказал. Я ее люблю и уважаю. Я люблю свою семью. Искренне предан ей. Но вдохновляет меня все-таки интересная мелодия, я начинаю заводиться. Мне нравится, когда цепляет изнутри».

Говорят, ты очень долго добивался руки Анны.

Григорий: «Конфетно-букетный период длился у нас год. Она тогда танцевала у Лаймы Вайкуле, у которой всегда был самый лучший балет.

А как ухаживал?

Я не был в то время Лепсом в прямом смысле этого слова. Зарабатывал мало, жил скромно. Слава богу, все сложилось так, как сложилось. Сегодня семья помогает мне жить».

Анна участвует в твоем творчестве? Может сказать: эта песня станет хитом, а та — явно провальная?

Григорий: «Думаю, она мне доверяет в этом смысле. Я, конечно, могу спросить ее мнение. И она сама часто высказывает его вслух: мол, это произведение хорошо получилось, а это не очень. Но, как правило, я сам все знаю».

Ты ведь многодетный отец. У тебя три дочки и сын. Чем они занимаются, к чему тянутся?

Григорий: «Старшая, Инга, вернулась из Англии, где она училась, домой в Сочи (Инга — дочь от первого брака Григория. — Прим. авт.). Она работает специалистом в филиале аукционного дома MacDougall’s. Осваивает наш рынок. Но я думаю, что скоро все-таки заберу ее к себе. Я собираю предметы искусства — иконы, гравюры, книги. У меня есть несколько знакомых антикваров, которые живут в разных уголках мира. Один из них — самый выдающийся в этой области специалист. Я зову его Грэхем Великолепный. Его коллекция потрясает. Когда заходишь в его галерею, становишься ниже ростом. Так вот, хочу открыть небольшой филиал в Москве, и эти ребята согласны присылать какие-то вещи на продажу. А Инга будет курировать это направление. Она прекрасно знает несколько иностранных языков. Поэтому ей проще общаться. Это сложный бизнес, но Москва для мировых антикваров интересна».

Так, а что с младшими?

Григорий: «Они совсем маленькие. Ева учится в обычной школе. Хорошей, с настоящими профессионалами, но обычной. Николь и Ваню жена Аня отвезла сейчас в Италию. На лето. Там они будут с тещей. Да и я после подскочу дней на десять».

Почему выбрал Италию для отдыха?

Григорий: «Там хорошее место. Много русских ребят — музыкантов, известных писателей, поэтов, просто бизнесменов. Мои катаются на велосипедах, купаются в море, едят пиццу и довольны по уши. Что еще нужно: хорошая погода, природа, недалеко находятся Флоренция, Милан, Пиза. Вот, кстати, там я очень много могу ходить пешком. По пять, по шесть часов. А когда иду, в голове стучит: «Пока человек идет, пока он в пути, у него есть надежда!»

А кто дал детям довольно экзотические для России имена?

Григорий: «Ингу мы с первой женой так назвали. Средним дочкам имена придумывала жена Аня. А я, когда задумывался о сыне, всегда называл его Вано, Ваня. И когда — два года назад — наконец родился сын, назвал его Ванькой. Дети здоровы, и слава богу. Я ведь работаю для того, чтобы семью обеспечивать. Жизнь в том и заключается, чтобы наши дети жили лучше, чем мы. Но в то же время они должны понимать, что ничего с неба не падает. Все, что у них есть, — большой родительский труд».

Кем их видишь в будущем?

Григорий: «Я пока не задумывался об их дальнейшей судьбе. Хотя, когда садимся с женой за стол, начинаем думать, куда мы можем отправить своих детей учиться. Если придерживаться моды, то, конечно, в Лондон. Но вот вопрос: а будет ли у них тяга и желание? Я долгое время не общался с Ингой. Жил в Москве, она — в Сочи со своей мамой. И сделал для нее мало из того, что должен сделать для ребенка отец. Поэтому когда она подросла, я предложил ей поехать учиться. Страну она должна была выбрать сама. Правда, я предупредил: как только узнаю, что она там веселится по клубам, тут же прекращаю финансирование! Я ездил несколько раз в Лондон, встречался с ее педагогами. Они все о ней хорошо отзывались. Я выполнил то, что обещал. Она выучилась. Надеюсь, что и младшие найдут свой путь в жизни. А я, чем смогу, помогу».

РЮМКА ВОДКИ НА СТОЛЕ

Ощущаешь себя на свои пятьдесят?

Григорий: «Конечно, нет! Хотя вот вчера вечером пришел домой, а давленьи-це высоковатое. Но потом отпустило, уснул. Уже пятьдесят лет или еще пятьдесят лет? Как мне преподнести эту дату? Полвека жизни! Сказать, что они быстро прошли, — нет, не скажу. Много чего было в жизни хорошего, но и плохое случалось. Без этого не бывает. Рад ли я тому, что у меня есть на сегодняшний момент? Конечно! Счастлив ли я? Больше да, чем нет! Я достаточно известный человек, пользуюсь определенным авторитетом в музыкальной среде, меня знает куча людей, я знаком с президентами нескольких государств. Люди любят мою музыку, приходят на концерты, значит, я уже не зря работаю. Меня радуют дети, семья. Я занимаюсь любимой работой и пытаюсь делать ее хорошо. Последние десять лет собираю книги, иконы. К юбилею вышел фотоальбом с моей коллекцией. Что будет потом? Все то же. Работа, семья, возможно, еще дети».